Ястреб каждое утро появлялся вблизи кочковатого луга. Я видел, как он низко и не спеша подлетал к своей засаде в ольховых кустах. В сильный полевой бинокль я хорошо различал среди листвы и ветвей рябую грудь большой хищной птицы.

Да, это был ястреб-тетеревятник, тайный и ловкий охотник. По всей ястребиной науке ему было положено долго и внимательно высматривать из засады добычу, а улучив подходящий момент, стремительно броситься на нее. И часа два этот пернатый охотник действительно оставался в кустах. Но потом что-то ему изменяло - то ли не хватало выдержки, то ли не попадалась добыча, - он вдруг поднимался на крыло и совсем не по-ястребиному начинал кружить над краем кочковатого луга.

Его медленные, неширокие круги издали казались безмятежным полетом птицы, которая поднялась вверх просто так, поразмяться и немного отвлечься от земных дел...

Казалось, ястреба не интересовали ни луг, ни пышные кусты ольхи, что протянулись по его границе, но так только казалось. Круг за кругом большая сильная птица расчетливо приближалась к своей цели, и в любой подходящий момент внешняя медлительность этих кругов могла обернуться стремительной атакой. Я видел ястреба уже не первый день и называя его не иначе, как "провокатором". "Провокатор" издали высматривал "аэродромы" обороняющейся стороны и готов был почтительно отступить, если замечал дежурных "перехватчиков". В таком случае ястреб незаметно изменял направление своего полета и, сохраняя солидное достоинство, удалялся к лесу, подальше от охраняемой границы луга.

На лугу жили чибисы, быстрые отважные птицы. Еще с весны они облюбовали ненужный людям кочкарник и преспокойно отпраздновали там день рождения своих птенцов. Птенцы уже заметно подросли, но день первого полета молодых чибисов еще не наступил, и родители продолжали зорко стеречь свое мирное небо.

"Аэродромы" чибисов выглядели не так внушительно, как аэродромы людей, - чибисы, вероятно, придерживались иной тактики, она позволяла им обходиться для устройства своих "аэродромов" всего лишь высокими открытыми плешинками посреди луга.

С утра до вечера на каждой такой плешинке-бугорке незаметно несла свою сторожевую службу дежурная птица. Если свободные от дежурства собратья были заняты хозяйственными делами и суетливо шныряли по всему лугу, то сторож большую часть времени находился на "аэродроме" и почти не отвлекался на поиски пищи. Менялись или не менялись дежурные чибисы в течение одного дня - ответить на этот вопрос не помог мне даже хороший полевой бинокль.

Мир и тишина луга, охраняемые дежурными птицами, не нарушались ни радостными криками, ни шумом ссор. Спокойное, негромкое хозяйство кочковатого луга казалось пустым, ничейным, но лишь до тех пор, пока ястреб не нарушал "государственную границу".

Вот круги "провокатора" становятся шире и шире, вот следующий круг обязательно пройдет над самыми кустами ольхи... Но и тут не слышно гула поднявшихся "перехватчиков". Над лугом по-прежнему стоит тишина. Ястреб показывается над самыми кустами и снова остается ненаказанным.

"Провокатор" не унимается. Мир и тишина, наверное, не дают ему покоя. Но пока он над своей территорией, стоит ли поднимать шум и сбивать врага?

Новый круг на этот раз нагло выходит за линию ольховых кустов. И вот тут-то с земли молча устремляется на нарушителя быстрая птица.

Мелькают черная спинка и белая грудка "перехватчика". Враг не замечает атаки - он увлечен. Чибис проносится рядом, промахивается, будто предупреждает, набирает высоту и переходит в пикирующую атаку.

Ястреб увертывается, но не отступает. И тогда пронзительный крик-сигнал, сигнал тревоги раздается над лугом. И навстречу врагу со всех сторон несутся еще и еще птицы.

Атаки следуют одна за другой. Уверенность "провокатора" исчезает, и теперь он, как провинившийся щенок, пытается поскорей убраться подальше.

Сигнал тревоги, поданный чибисами, приняли трясогузки и вороны. Они мчатся на помощь. Чибисы передают им потрепанного "провокатора", а сами, набрав высоту, плавно снижаются на свои "аэродромы". У земли к победителям, видимо, приходит "сознание победы". Победу надо отметить, и чибисы один за другим выписывают над лугом фигуры высшего пилотажа.

Парад победы длится недолго, "перехватчики" разлетаются по своим "аэродромам", и снова тишина и мир приходят на луг, и только далекие крики трясогузок, воинственное верещание дроздов и грозное "кррра" ворон еще напоминают о недавнем "пограничном инциденте".

Я снова вижу в бинокль дежурных птиц, снова не могу точно установить: сменились или не сменились на своих "аэродромах" после недавнего воздушного боя дежурные "перехватчики" - и снова убеждаюсь, что оборона у чибисов организована рационально. Нет, не все чибисы сторожат мирное небо над своим родным лугом, не все встречают нарушителя и гонят его подальше от границы, а только те, которым положено дежурить на "аэродромах".